Далеко идущие цели

На основе исследования планов наступления вермах­та на Курской дуге (операция «Цитадель») и летней кам­пании 1943 года, взятой в целом, Кэйдин приходит к выводу, что составители этих планов преследовали далеко иду­щие цели. Вслед за операцией «Цитадель» они намерева­лись предпринять «новое гигантское наступление на Москву».

Предусматривалось также в случае успеха на Восточном фронте захватить Швецию и перебросить вой­ска для разгрома англо-американских сил при условии их вторжения в Италию. Имея все это в виду, М. Кэйдин констатирует, что «под Курском должна была решиться не только судьба русских, но и войны в целом»¹.

Поставив перед собой такие цели, гитлеровское коман­дование организовало чрезвычайно тщательную подго­товку операции «Цитадель». «Каждый квадратный метр Курского выступа, - говорится в книге, - был сфотогра­фирован немецкими разведывательными самолетами, и фотографии переданы в войска. Не была упущена ни од­на деталь, касающаяся взаимодействия между сухопут­ными войсками и авиацией. Ничего не осталось без внимания при подготовке этого наступления».

Представляют определенный интерес приводимые ав­тором данные о соотношении сил к началу немецко-фа­шистского наступления. Он считает, что по количеству танков и самолетов силы сторон были примерно равны. По его подсчетам, гитлеровские армии имели 3200 танков и штурмовых орудий и 2500 самолетов. Следовательно, несмотря на понесенные ранее потери, «вермахт, - гово­рится далее в книге, - сохранил стальное зубило огром­ной мощи для наступления на Курской дуге. Гитлер и многие его генералы были уверены в успехе».

Автор отмечает большой успех советской полководче­ской мысли, своевременно разгадавшей замысел против­ника и разработавшей наиболее эффективный план ве­дения летней кампании 1943 года. Он называет в этой связи имена Г.К. Жукова, К.К. Рокоссовского, И.Ф. Ватути­на и других советских военачальников.

«Мы тоже, - пи­шет он, - имели крупных военных деятелен. Привлекает к себе внимание генерал Джордж Паттон. Есть фельд­маршал Монтгомери и генерал Дуглас Макартур. Но среди молодежи, для которой вторая мировая воина яв­ляется далекой историей, мало кто знает Георгия Жуко­ва полководца, стоящего над ними, мастерски овла­девшего искусством ведения массовых войн двадцатого века».

Анализируя доклады командующих фронтами К.К. Рокоссовского и Н.Ф. Ватутина о предполагаемом характере действий немецко-фашистских войск, М. Кэйдин подчеркивает, что они «блестяще раскрыли возмож­ности и намерения противостоявшего каждому из них противника».

Такие оценки весьма полезны для американского «ис­ториографического климата», где преобладают домыслы о «паровом катке бесчисленных русских армий», касаю­щиеся и Курской битвы. Д. Стоксбери, например, заявляет, что «русские имели превосходство четыре к одному». Шестнадцать лет назад Зимке утверждал (в работе с правительственным грифом!), что во время битвы на Курской дуге десять бойцов Красной Армии приходилось на одного фашистского солдата.

Напомним, что летом 1943 года Советская Армия пре­восходила противника на фронте по личному составу в 1,2 раза, по танкам и САУ - в 1,7, по орудиям и мино­метам - в 1,9, по самолетам - в 3,4 раза. На Курском направлении в начале июля превосходство в пользу Со­ветской Армии составляло соответственно 1,4; 1,2; 1,9 ра­за при равном количестве боевых самолетов².

Иначе говоря, оно не достигало необходимого соотношения, ко­торое предусматривалось по общепринятым в годы вто­рой мировой войны нормам на проведение наступатель­ной операции. И, тем не менее, советское командование сумело перейти от преднамеренной обороны к решитель­ному наступлению и добиться успеха.

Однако вернемся к книге М. Кэйдина. Весьма приме­чательны как в смысле исторической достоверности, так и в связи с домыслами западных «советологов» о «техни­ческом отставании» СССР те высокие оценки, которые даются в книге советскому вооружению - танкам Т-34 и КВ-1, самолету Ил-2, 76-мм пушке и т.д. Например, танк Т-34 автор называет «одним из совершеннейших ви­дов оружия второй мировой войны». «Танк Т-34, - пишет он, - был создан людьми, которые сумели увидеть поле боя середины XX в. лучше, чем кто-либо другой на Запа­де»³.