Условия для открытия второго фронта, выдвинутые У.Черчиллем
В своих попытках оправдать невыполнение США и Англией обязательств об открытии второго фронта в 1942 году буржуазные историки часто ссылаются на памятную записку Уинстона Черчилля от 10.06.1942 года. У. Черчилль вручил в Лондоне В.М. Молотову памятную записку, в которой открытие второго фронта в 1942 году оговаривалось рядом условий, касающихся необходимых для операции сил и средств1.
Однако эта записка, как справедливо отмечают советские исследователи, носила характер одностороннего заявления. Ее нельзя рассматривать отдельно от согласованных и принятых совместно документов и в целом от переговоров по данному вопросу, в ходе которых советская делегация в интересах достижения договоренности о втором фронте пошла на ряд существенных уступок, таких, как сокращение поставок, согласие па исключение из текста англо-советского договора вопроса о признании западных границ СССР.
«За пределами России, - писал в те годы один из американских авторов, - может существовать 12 фронтов, и все еще не будет второго фронта. Фронты в Тунисе, Бирме и Гуадалканале - это не вторые фронты. Второй фронт заключается в его стратегической функции, а не в том, какой он по счету... он должен оказывать давление на германские войска в Западной Европе пропорционально тому давлению, которое оказывает Красная Армия»2.
В 1943 году недостатка сил тем более не существовало. Он инспирировался теми представителями правящих кругов США и Англии, которые считали, что открытие второго фронта в 1943 году не соответствует политическим интересам этих стран.
Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом и Курском, а также в Северной Африке, утрата Японией стратегической инициативы на Тихом океане, общий рост военного могущества антигитлеровской коалиции обеспечивали условия для создания значительного превосходства сил и средств западных союзников на любом участке фронта.
По данным командования вермахта, немецко-фашистские войска уже к марту 1942 году потеряли в боях против Красной Армии более 1 млн. солдат и офицеров. В двух крупнейших битвах - Сталинградской и Курской - они лишились 2 млн. человек, 7 тысяч самолетов, 4,5 тысяч танков и штурмовых орудий, 15 тысяч орудий и самоходных установок3.
Было бы неправильным, однако, считать, что историки США обходят гробовым молчанием подлинные причины политики саботажа решении об открытии второго фронта. В книгах М. Мэтлоффа и некоторых других буржуазных авторов можно найти отдельные рассуждения и выводы, которые свидетельствуют, что они неплохо осведомлены об этих причинах. «Хотя решение о первостепенном значении Европейского ТВД сохраняло свою силу в течение всей войны, вопрос о том, как это решение следует толковать и применять... продолжал оставаться нерешенным почти до ее окончания»4.
Это деликатное замечание, как справедливо подметил в предисловии к книге М. Мэтлоффа советский военный историк А. Грылев, на деле означает, что США и Англия до предела затягивали открытие второго фронта, стремясь обескровить СССР, который вел борьбу против главных сил фашистского блока.
Немало подлинных мотивов в политике США, касающихся второго фронта, приоткрывает трактовка в буржуазной литературе некоторых аспектов англо-американских противоречий, отражавших борьбу США и Англии за мировое господство.
«С тех пор как Америка вступила в войну, Рузвельт решил, что мир будет миром американским, что именно ему принадлежит право диктовать условия организации этого мира»5, - писал в своих мемуарах Ш. де Голль.