Условия для открытия второго фронта, выдвинутые У.Черчиллем

В своих попытках оправдать невыполнение США и Англией обязательств об открытии второго фронта в 1942 году буржуазные историки часто ссылаются на памят­ную записку Уинстона Черчилля от 10.06.1942 года. У. Черчилль вручил в Лондоне В.М. Молотову памятную записку, в которой открытие второго фронта в 1942 году оговаривалось рядом условий, касающихся необходимых для операции сил и средств¹.

Однако эта записка, как справедливо отмечают советские иссле­дователи, носила характер одностороннего заявления. Ее нельзя рассматривать отдельно от согласованных и при­нятых совместно документов и в целом от переговоров по данному вопросу, в ходе которых советская делега­ция в интересах достижения договоренности о втором фронте пошла на ряд существенных уступок, таких, как сокращение поставок, согласие па исключение из текста англо-советского договора вопроса о признании запад­ных границ СССР.

«За пределами России, - писал в те годы один из американских авторов, - может суще­ствовать 12 фронтов, и все еще не будет второго фронта. Фронты в Тунисе, Бирме и Гуадалканале - это не вто­рые фронты. Второй фронт заключается в его стратеги­ческой функции, а не в том, какой он по счету... он дол­жен оказывать давление на германские войска в Запад­ной Европе пропорционально тому давлению, которое оказывает Красная Армия»².

В 1943 году недостатка сил тем более не существовало. Он инспирировался теми представителями правящих кругов США и Англии, которые считали, что открытие второго фронта в 1943 году не соответствует политическим интересам этих стран.

Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом и Курском, а также в Северной Африке, утрата Японией стратегической инициативы на Тихом океане, общий рост военного могущества антигит­леровской коалиции обеспечивали условия для создания значительного превосходства сил и средств западных со­юзников на любом участке фронта.

По данным коман­дования вермахта, немецко-фашистские войска уже к марту 1942 году потеряли в боях против Красной Армии более 1 млн. солдат и офицеров. В двух крупнейших бит­вах - Сталинградской и Курской - они лишились 2 млн. человек, 7 тысяч самолетов, 4,5 тысяч танков и штурмовых орудий, 15 тысяч орудий и самоходных установок³.

Было бы неправильным, однако, считать, что истори­ки США обходят гробовым молчанием подлинные при­чины политики саботажа решении об открытии второго фронта. В книгах М. Мэтлоффа и некоторых других буржуазных авторов можно найти отдельные рассуждения и выводы, которые свидетельствуют, что они неплохо осведомлены об этих причинах. «Хотя решение о перво­степенном значении Европейского ТВД сохраняло свою силу в течение всей войны, вопрос о том, как это реше­ние следует толковать и применять... продолжал оста­ваться нерешенным почти до ее окончания»⁴.

Это дели­катное замечание, как справедливо подметил в преди­словии к книге М. Мэтлоффа советский военный историк А. Грылев, на деле означает, что США и Англия до пре­дела затягивали открытие второго фронта, стремясь обес­кровить СССР, который вел борьбу против главных сил фашистского блока.

Немало подлинных мотивов в политике США, касаю­щихся второго фронта, приоткрывает трактовка в бур­жуазной литературе некоторых аспектов англо-амери­канских противоречий, отражавших борьбу США и Анг­лии за мировое господство.

«С тех пор как Америка вступила в войну, Рузвельт решил, что мир будет миром американским, что именно ему принадлежит право диктовать условия организации этого мира»⁵, - писал в своих мемуарах Ш. де Голль.