Политические, психологические и военные результаты глобального значения

Американским буржуазным историкам, без сомнения, известно, что развертывание военной экономики США в тех масштабах, в которых это имело место, стало воз­можным, прежде всего, благодаря героической борьбе Со­ветского Союза, принявшего па себя основной удар фашистско-милитаристского блока.

Это отчетливо пони­мали ответственные лица, руководившие военным про­изводством США в те годы. В итоговом «Обзоре воен­ного производства США за 1940-1945 годы», подготовленном управлением военного производства, говорится: «Инициатива, находившаяся в руках стран «оси» на пер­вых этапах войны, была вначале вырвана у них русски­ми зимой 1941-1942 годов и окончательно осенью 1942 года.

Значение этих событий для нашего военного производ­ства состояло в том, что мы получили больше времени (следует понимать, для его развития), и в том, что был уменьшен потенциал наших военных усилий на Европейском теа­тре». Однако буржуазные историки «не обращают вни­мания» на такие документы и не приводят их в своих трудах, создающих легенду об «арсенале демократии»¹.

Теория «решающих битв» сконструирована буржуаз­ными историками для того, чтобы доказать якобы доми­нирующий вклад вооруженных сил США в победу над агрессорами. X. Болдуин, один из авторов этой теории, считает, что исход второй мировой войны решили 11 битв («великих кампании»).

К ним он относит сражение в Польше в 1939 году, битву за Британию, десант на острове Крит, Коррехидор, Сталинград, Тараву, десанты в Си­цилии и Нормандии, морское сражение в заливе Лейте, Арденны и Окинаву².

Разновидностью теории «решаю­щих битв» является теория «поворотных пунктов», цель которой состоит в том, чтобы доказать решающую роль вооруженных сил США в достижении коренного пере­лома во второй мировой войне. Т. Кармайкл (он счита­ет, что коренной перелом в войне произошел в конце 1942 -начале 1943 года) откосит к числу таких «поворот­ных пунктов» Гуадалканал, Эль-Аламейн, Тунис, Ста­линград и морское сражение в Баренцевом морс³.

Су­ществуют и другие варианты количества и названий как «решающих битв», так и «поворотных пунктов». Особо выделяется морское сражение у острова Мидуэй (1942 год) - как «одно из действительно решающих со­бытий войны»⁴. С. Морисон, например, пишет, что победа в Коралловом море и у острова Мидуэй означала «коренной поворот в войне».

Наиболее часто в числе «по­воротных пунктов» называются сражения под Эль-Аламейном, в Тунисе - Североафриканский театр, морское сражение у острова Мидуэй, бои за остров Гуадалканал - Тихоокеанский театр и только одна битва - Ста­линградская на советско-германском фронте. В любых вариантах, и в этом заключается гвоздь теории, абсо­лютное большинство «решающих битв» приписывается тем фронтам, где боевые действия велись англо-амери­канскими войсками.

Необоснованное предпочтение отда­ется Тихоокеанскому и Североафриканскому театрам во­енных действий. Многие буржуазные историки вообще замалчивают Московскую, Курскую и другие битвы па советско-германском фронте, которые определили корен­ной перелом во второй мировой войне и ее конечный исход.

Правда, некоторые историки США указывают на огромное значение битв под Москвой и Курском для хода и исхода войны. X. Болдуин в новой книге, не упо­миная о своих прежних позициях, пишет, что битва под Москвой «без сомнения была поворотным пунктом вто­рой мировой войны, даже большим, чем Сталинград», что «немецкое вторжение в Россию и крупнейшие затем в истории войн битвы на суше, - подводит он итоги 1941 год, - имели политические, психологические и воен­ные результаты глобального значения»⁵.

Тем не менее существо и основное содержание буржуазной теории «ре­шающих битв» остаются прежними.