Разрушение Лиги наций
Главное, что тщательно скрывается буржуазными историками, - это антисоветская направленность политики умиротворения фашистских агрессоров. Завеса молчания над подлинными целями этой политики приоткрывается крайне редко. X. Бреддик как бы мимоходом замечает: «обезопасив» себя морским соглашением с Германией, британские правящие круги решили, что теперь «немецкий динамизм» должен устремиться в направлении Восточной и Юго-Восточной Европы1.
Англо-германское морское соглашение от 18.06.1935 года устанавливало соотношение военно-морских флотов обеих стран. Соглашение формально ограничивало общий тоннаж германского флота пропорцией 35:100 по отношению к английскому, а фактически санкционировало нарушение гитлеровцами военных ограничений, установленных для Германии Версальским договором, поощряло ее к перевооружению.
Но констатация фактов, даже такого общего характера, является исключением. Критические же оценки политики умиротворения, не затрагивающие ее антисоветских аспектов, встречаются гораздо чаще. Тот же X. Бреддик, рассматривая английскую политику в предшествовавший мюнхенскому соглашению период, называет ее «неверной». Он считает, что в первую очередь усилиями Англии была разрушена Лига наций, оказавшаяся неспособной пресечь фашистскую агрессию.
Какой же должна была быть англо-французская политика, по мнению американских историков? Примечательна точка зрения В. Банера относительно итало-эфиопского конфликта. Он считает, что Муссолини нужно было заставить согласиться или на приобретение «мирными средствами» территории в Восточной Африке, а именно части Эфиопии или Британского Сомали, или на экономическое проникновение в Эфиопию, опираясь на английское и французское сотрудничество2.
Иными словами, политика поощрения фашистских агрессоров получает у этих американских историков одобрение. Критикуются, и то с оговоркой, лишь отдельные ее аспекты, и предлагаются более «рациональные» решения.
О чем бы ни шла речь о захвате нацистами Австрии, о японской агрессии в Китае, других актах фашистской агрессии, все рассуждения ведутся с позиции интересов и целей правящих кругов противоборствовавших империалистических группировок. Судьбы народов буржуазных историков не интересуют.
Идеалистическо-субъективистская методология, подчинение историографии целям оправдания международного империализма как главного виновника войны составляют первую характерную черту американской буржуазной историографии, стремящейся исказить подлинные причины войны. Второй ее характерной чертой является антисоветизм.
Практически вся трактовка буржуазными историками США проблем происхождения второй мировой войны имеет антисоветскую направленность. Нет ни одного события в предвоенной международной жизни, которое реакционные историки США не пытались бы связать с «кознями Москвы» или оправдать «политикой большевиков».
Л. Фишер, выдающий себя за знатока международных отношений, безапелляционно заявляет в книге «Путь России от мира к войне», что «война, а не мир порождаются коммунизмом»3. Он оправдывает курс на умиротворение фашистской Германии и отрицает его антисоветскую направленность.