Равенство прав на вооружение зависит от Англии
Т. Тейлор усматривает истоки политики умиротворения в недостатках Версальского договора, в том, что этот договор воспрепятствовал «здоровой эволюции франко-английской политики в отношении Германии» и оказался неспособным противостоять «силовому давлению третьего рейха»1.
Л. Лэфор свой «капитальный» анализ межвоенных событий начинает с Локарнских договоров 1925 года, которые явились первым после Версаля международным соглашением империалистических государств, открывавших Германии путь к агрессии на Восток.
В противовес общеизвестным фактам американский историк пишет, что «цель Англии состояла в распространении принципа Локарно на все границы в Европе». Эта цель не была достигнута якобы из-за «ошибочного предположения, что Гитлер относится к договорам так же, как Саймон».
Такое предположение не было «ошибочным». Лидер правого крыла либеральной партии, министр иностранных дел Англии (1931-1935 годы) Д. Саймон последовательно проводил политику поощрения фашистских агрессоров, являлся злейшим врагом СССР, всячески стремился обострить англо-советские отношения. На Стрезской конференции в апреле 1935 года он высказался против применения каких-либо санкций к Германии в связи с нарушением ею Версальского договора.
Провозглашаемая автором «неперсонифицированная» история и в дальнейшем предстает чаще всего конгломератом все тех же личных взглядов и побуждении. «Осуществление политики Барту оказалось в менее компетентных и менее честных руках. Его преемник Пьер Лаваль был неразборчив в средствах и испытывал глубокое недоверие по отношению к Советскому Союзу»2.
С несколько иных позиций трактует Локарнский договор и его последствия У. Клейн Олбрандт. «Локарнский договор, - притворно сетует этот американский историк, - оказался большой иллюзией. Поскольку наиболее противоречивые статьи Версальского договора не были урегулированы, Локарно признал право на ревизию. Это была победа Германии.
Что касается Великобритании и Франции, то они не смогли прийти к соглашению. Франция придерживалась жесткой интерпретации Версальского договора. Британия проявляла стремление к тому, чтобы игнорировать Восточную Европу как сферу интересов»3.
Словесной эквилибристикой, как нетрудно заметить, этот американский историк владеет в совершенстве. Расчеты на германскую агрессию против СССР приобретают у него форму «отказа Британии от своих интересов в Восточной Европе».
Следует вместе с тем выделить один момент в приведенной выше оценке Локарнского договора - признание автором того очевидного факта, что трубадуром политики подготовки германского похода на Восток выступал британский империализм.
С особой тщательностью маскируется ответственность монополий за подготовку войны, деятельность в этом направлении различных финансово-промышленных группировок, диктовавших военно-политические программы. В противовес историческим фактам утверждается, что «понятие «клайвденская группировка» является дезориентирующим», что «нет ни малейших доказательств существования этого англо-германского заговора».
Клайвден - загородное поместье семьи Асторов, крупнейших банкиров и реакционных политических деятелей Англии 30-х годов, своего рода «политический салон», постоянными визитерами которого были руководящие деятели правительства консерваторов, в том числе Н. Чемберлен, лорды Галифакс, Лотиан и др. Он был своего рода центром антисоветской, профашистской пропаганды в Англии, англо-германских политических сделок на антисоветской основе.
Существует, однако, много документов, опровергающих этот тезис. Приведем один из них - малоизвестный доклад германского посла в Лондоне, который свидетельствует, что гитлеровская Германия опиралась на Англию, как на основную международную силу в осуществлении своей подготовки к войне.
В марте 1935 года германский посол сообщил в Берлин: «Сейчас достигнуто фактическое равенство прав для Германии в вооружениях на суше; задача германского государственного руководства состоит в том, чтобы завершить это огромное достижение. Ключ к положительному решению находится в руках Англии»4.